И солнышко на кулаке
Я верю:

Тот ангел, что придёт в итоге -
Он будет сам с одним крылом,
И голосом объявит строгим,
Что боль прошла, что всё прошло!

Стыдливо спрятаные и забытые в каком-то плюшевом сонном царстве, в этом казённом и убогом, но в тоже время таком... знакомом и удобном "совке". Хороша ложка к обеду, их подвиг уже никому не нужен в мирное время. Нужна только показуха, нужен пафос, но.... красивый пафос, не безрукий и безногий, но безголовый и циничный. Им оказали последние почести и бросили. Потеряные, словно отрезанный ломоть - какие-то чужие, словно болтающиеся где-то в Лорелее красной мглы (повесть Рэя Бредбери) между жизнью и смертью. Неприкаяные, лишённые всех связей с внешним миром... и тем не менее почти счастливые.

Калеки скачут в банном зале,
Как насекомые легки,
На Божьем будто бы вокзале
Смывают пред судом грехи.
И в наполняемые шайки
Ну хоть воды-то дали всласть!
Снуют обрубки без утайки -
Не жизнь, так баня удалась...

Я пролетаю над кукушкиным гнездом и вижу, и слышу их там, рядовых и генералов, матросов и сапёров- там за стенами последнего приюта, где все награды и медали свалены в один обжитый молью шкаф, а в очереди на стрижку и за капустной баландой в столовой все равны . Наших героев, нашу боль и гордость - таких жалких и смешных, и в тоже время таких... непостижимых, бесконечно далёких от суетного мира за окнами больницы.

Марк Мерман - гений, который живёт рядом с нами. Его миссия - попытаться напомнить нам о том, что значит быть человеком, а не называться им. Слышим ли мы его или мы уже оглохли от собственного крика? Крика, который позволяет нам не чувствовать себя такими же брошенными и ещё более одинокими, чем они